Софья Прокофьева. Античный цикл

1,607 просмотров всего, 1 просмотров сегодня

Б. П.

Впроголодь корми из рук.
Ласточку прокормят крылья.
Крылья — циркуль, полукруг.
Вечность — это изобилье.

Если губ не пригубил,
Пощади и день мой серый,
Не давай мне свыше меры,
Это будет свыше сил.

Дай мне четверть или треть.
Тучи вертят месяц-вертел.
Путник, брошенный на ветер.
Слишком много — это смерть.

1947

Галатея 2

А душа так жадно, неумело
Обживает розовое тело,
Изнутри обитель так светла.
Верным словом поклялась: не помнить!
Прошлое, уйди. На что оно мне?
Я дышу. И плоть моя тепла.

А в округе сплетни, кривотолки,
Под ногтями мрамора осколки.
Из-под гребня мраморная пыль.
Лишь усну, ну чуть глаза закрою,
Снится мрамор и зовет сестрою.
Мнишь себя живой? Ты камень, стынь…

Боже, нет! Мне зримый мир порукой.
О, моя душа, будь мне подругой.
Все отдам, мне ничего не жаль.
Ветер медоносный, открывая
Дверь в цветущий сад, в предсердье рая,
Подтверди: я теплая, живая.
Подлети, пчела, меня ужаль.

1949

Пигмалион 1

Опять рождается луна
Из круглого небытия,
Как я рождаюсь поминутно.
Но что это? Быть может, я
Тебя сквозь мрамор видел смутно?
Мне эта нежность не нужна.

Где величавость? Ты была
Так царственна. Где недоступность?
Божественная совокупность
Надгробья, чуда и тепла.
Как хлынула голубизна
Из глаз. И глубина без дна.
Бледнеют мрамора прожилки…
Ты, как слепая на развилке,
Запуталась в немой траве.

Стыдливость, робость, изумленье,
Встав рядом с тенью на колени,
Все гладишь тень по голове.
Своей пугаясь наготы,
Себя закутываешь в складки
Одежд. Напиток полусладкий,
Обман, ошибка? Кто же ты?

1949

***

Невольничьего рынка звездный сруб.
Судьба в иных мирах меня купила.
Чтоб получить обол из твердых губ,
Ты глиняное тело мне вручила.

Наш первый вздох. Движением мягких
ртов

Из круглой чаши пьем дыханье.
И в чашу круглую кладем куски плодов,
Хлебов торопим созреванье.

Заглянут в дом, минуту улуча,
Богини всех противоядий.
И вылепится первая свеча
С еще неясной мыслью о награде.

Елена в башне новых ждет оков.
Ест Афродита яблоко Париса.
Молчат пророчества. Ждет жертвенник
даров.

Сны спят. Им рано, чтоб на нас
пролиться.

И я проснусь на вспыльчивой земле.
Лежащий — он уже очищен.
И уголек, пригревшийся в золе,
Он в сердцевине — властелин и нищий.

1946

***

Из серого фарфора. На ногте
Подснежника. Ветвей сородич зыбкий,
Где вместо звезд висят пустые скрипки,
Звук льется в первозданной наготе.

Уже, казалось, перетерта нить
И ухмыльнулся нож за голенищем.
Соль — серебро. Все разбазарить
нищим.

Себе плеча сиротство сохранить.

Как разгадать природу этих сил?
Разгадка: им была праматерь хрупкость.
Как подкупали эту неподкупность
И кто крылом незримым осенил?

1968

***

Ты птицу веером в руке сложил.
Ты, озираясь, мне даешь советы.
Образчики любви мне предложил.

Что ты возьмешь в обмен на меру света,
За горсть зерна, за прошлогодний снег?
По образу и по подобью Леты

Идет волна усталых наших рек.
Вот дом из деревянных крыльев сложен.
Ступенью ляжет день и пылью — век.

Как ты нетороплив и осторожен.
Ты обмотал вокруг руки мой путь,
В померкшем поле конь тобой
стреножен.

Веретена коснуться и уснуть,
И синеву разроет острый лебедь.
Я не могу себе себя вернуть.

И птица веером в вечернем небе.

1949

***
Скоро наступит урочный час,
И я оставлю сад желаний.
Сжимается время: завтра, сейчас…
Память стирает блеск очертаний.

Где я оставила узкий след,
Ступили чужие ступни разлапо.
Там, где вчера затеплила свет,
Уже в порошок истерта лампа.

Со мной рассчитался скупой казначей.
Я в светлую щель заглянул украдкой.
Время стать ничем и ничьей,
Время пройти сквозь кольцо загадки.

1991

***
Ты, дав мне свет, украл мою беспечность.
Что берегла — ты все пустил на слом.
Взамен такое ты подстроил — вечность
Пришла и тронула меня крылом.

Кто в птичью грудь вложил пустые кости,
Оставив в каждой воздуха глоток?
Но все тебе не к месту, не по росту,
Не так травы зеленый локоток.

Совсем не ласков ты. Совсем не весел.
Весь светишься, и это неспроста.
Вверх по теченью лодка, но без весел.
Река — так нет ни брода, ни моста.

За что нам этот дар несовпаденья?
Знак разминуться на одном пути.
Окликнула — ты обернулся тенью.
Рукой коснулась — обречен уйти.

1962

м. ц.

Забудь, что я земною была,
Я вся превращаюсь в колокола.
Теперь не качай меня на руках,
Теперь не хватай меня за рукав,
Привкус меди на этих губах.

Не слабой боги меня слепили,
Но рука родимая тяжела.
Такой удар убивает. Или
Превращает в колокола.

Новый голос страшен и волен,
Снятый с башен и колоколен.
Сколько взвесить? Да весь кусок!
Горло сузилось в волосок…
Друзья выключают глаза.
Лебедей бирюза
На снежности неба
Не для меня, не для меня,
Ничегошеньки для меня:
Ни горькой ночи, ни Судного дня.
Тень земного хлеба.

***

Корень. Я ощупываю тьму,
Раздвигаю уголки квадрата.
Кто там надо мною? Не пойму,
Слово возвращается обратно.

Может, надо мной ветвистый зверь
С птичьим блеском, на ветвях повисшим,
С белкою, надетой набекрень,
Или с ожерельем темных вишен.

Или конькобежец на бегу,
Вдруг задумавшись, пророс коньками,
Или звон кормлю и берегу
Старой церкви вечер с огоньками.

Ветер, сжалься и возьми правей,
Отступи, мое дитя не тронув!
Хвоя из ресниц. Ветвь из бровей.
Изогнись, не потревожив крону.

Ангел, расстеливший простыню,
Влажных крыльев тяжела громада.
Если это ты — вдави ступню
В глину. Знак. Мне большего не надо.

1987

 

Софья Прокофьева. Античный цикл.// «РУССКИЙ МIРЪ. Пространство и время русской культуры» № 3, страницы 140-145

Скачать стихи